- Где мы встретимся? - Там же, где и всегда - река Сандзу, Игольная гора.
Все началось с того, что у меня была довольно странная проблема: я не могла написать стихотворение о Рэй Хино иже Сейлор Марс. И дело тут вот в чем: по всем остальным положительным героям «Сейлормун» у меня стихи были. Был даже замах на принцессу Какю, но там и поныне две строчки (да и то раньше-то одна была) – сложновато писать по столь эпизодическому персонажу! По многим отрицательным тоже поэзия есть. Так в чем же дело? Персонаж харизматичный, раскрытый поболее многих, мне лично симпатичный. И не сказать, что не было попыток! Но... получалось... как бы помягче выразиться?.. Ерунда? Показывать это точно никому не стоит.
Так вот, раскидывала я как-то мозгами по поводу такой беспочвенной дискриминации, а параллельно пыталась прикинуть что же главное в Рэй, и тут, неожиданно осознала – главное в ней – жертвенность. Не совершенно японская красота, не грация, не провидение, не жречество, и даже не алое пламя, а именно способность принести себя в жертву и улыбнуться (да, и наорать в стиле «не хлюпай носом, плакса»).
И я быстренько набросала вот это, посвященное эпизоду 45 (если смотрели сериал, но не очень ориентируетесь в нумерации серий, не переживайте, поймете по смыслу, вспомните).
стихи
И всё бы хорошо, но отдельные строчки впоследствии показались очень странными, накопилось куча вариантов (поверь, товарищ, эта версия – тоже не первоначальная!). Например, к четвертой были такие замены: «отпусти, я уйду», «я твоя теперь, смерть», «в двух шагах уже смерть»; к седьмой: «моя жизнь – моя страсть», «нелегко жизнь отдать» или «как мне жизнь дорога»; а к последней – «видишь, Феникс сгорает, но всё же летит...»
Словом, накопилось их порядочно, и я запилила новую версию, попроще.
опять стихи
И вроде бы на этом история должна бы закончиться. Два стиха есть, чуть подправь и выложи лучший, ведь так? Но тут, ожидаемо накрыло. И родилось стихотворение ничуть не похожее на два предыдущих, шикарное, но всё о том же. Один минус – не хватает последних двух строчек... Это был декабрь четырнадцатого года и я не волновалась – стихи не терпят суеты, и если нужные слова не образовались сразу, то можно помозговать и как-нибудь сочинится что-нибудь подходящее... А потом наступил этот чертов январь, его середина...
Тут дело вот в чем. pg21.ru/news/16472
Надо пояснить мое отношение к смерти. собственно Но Смерть – госпожа подлая... и к внезапному и окончательному исчезновению человека, с которым я состояла в приятельских отношениях, кому улыбалась и видела чуть ли не каждый день... Да, оказалась совершенно не готова. Она не пришла к десяти. Ее телефон не отвечал на звонки. А медсестры наплакавшись сказали посмотреть в интернете... Конечно, никто не предупредил – никого ведь в живых не осталось... Очень кстати вспомнилось, что Лена говорила о том, что мама сломала ногу, остальное, зная их, несложно представить. Это только для чужого в заметке – 4 женских трупа, а для меня это хорошая девочка, ее сестра-близняшка (с которой познакомились, когда приходили именно в этот самый дом за яблоками), их старшая Ольга, с которой пусть и не знакома, но много слышала, да и про Настеньку много рассказывала... И ты конечно злишься, не веришь, думаешь: как же так? или: но почему не? С другой стороны, всё могло быть еще хуже.
В этой истории было слишком много жара и чересчур много холода, а потому, я подумала, что хоть они о Рэй, но посвящу эти стихи Леночке. Ведь уже даже не хотела дописывать (несмотря на 10 или 12 разных окончаний)...
Ведь ты-то знаешь, каково это – когда всё в огне, а уж тем более – как изо всех сил стараться спасти дорогого человека... А еще умеешь умирать среди снежной зимы и раздирающего пламени, когда всё вокруг рушится... И ты бы обязательно мне рассказала. Но не можешь.
Не просила я вечности
Но грустно тебя оставив уйти...
По жесткому снегу, ветрам будет скитаться моя душа?
Как эгоистично – решить тебя спасти
И не дать умереть надежде, сиянью, твоим глазам...
Круговерть пламени, боли, последний миг,
А потом только иней коснется холодных ресниц
И в зрачке, не тая, снежинка лежит,
На остывших губах: «Прости».
Нда...
И приплюсую все эти варианты, не слишком складные, но кому хочется пусть прочтет.
На этом всё. Если кто-то вам скажет, что время лечит, то не верьте. Оно лечит не то, не так, и не там. Хотя мне сейчас стало чуточку легче...
Так вот, раскидывала я как-то мозгами по поводу такой беспочвенной дискриминации, а параллельно пыталась прикинуть что же главное в Рэй, и тут, неожиданно осознала – главное в ней – жертвенность. Не совершенно японская красота, не грация, не провидение, не жречество, и даже не алое пламя, а именно способность принести себя в жертву и улыбнуться (да, и наорать в стиле «не хлюпай носом, плакса»).
И я быстренько набросала вот это, посвященное эпизоду 45 (если смотрели сериал, но не очень ориентируетесь в нумерации серий, не переживайте, поймете по смыслу, вспомните).
стихи
И всё бы хорошо, но отдельные строчки впоследствии показались очень странными, накопилось куча вариантов (поверь, товарищ, эта версия – тоже не первоначальная!). Например, к четвертой были такие замены: «отпусти, я уйду», «я твоя теперь, смерть», «в двух шагах уже смерть»; к седьмой: «моя жизнь – моя страсть», «нелегко жизнь отдать» или «как мне жизнь дорога»; а к последней – «видишь, Феникс сгорает, но всё же летит...»
Словом, накопилось их порядочно, и я запилила новую версию, попроще.
опять стихи
И вроде бы на этом история должна бы закончиться. Два стиха есть, чуть подправь и выложи лучший, ведь так? Но тут, ожидаемо накрыло. И родилось стихотворение ничуть не похожее на два предыдущих, шикарное, но всё о том же. Один минус – не хватает последних двух строчек... Это был декабрь четырнадцатого года и я не волновалась – стихи не терпят суеты, и если нужные слова не образовались сразу, то можно помозговать и как-нибудь сочинится что-нибудь подходящее... А потом наступил этот чертов январь, его середина...
Тут дело вот в чем. pg21.ru/news/16472
Надо пояснить мое отношение к смерти. собственно Но Смерть – госпожа подлая... и к внезапному и окончательному исчезновению человека, с которым я состояла в приятельских отношениях, кому улыбалась и видела чуть ли не каждый день... Да, оказалась совершенно не готова. Она не пришла к десяти. Ее телефон не отвечал на звонки. А медсестры наплакавшись сказали посмотреть в интернете... Конечно, никто не предупредил – никого ведь в живых не осталось... Очень кстати вспомнилось, что Лена говорила о том, что мама сломала ногу, остальное, зная их, несложно представить. Это только для чужого в заметке – 4 женских трупа, а для меня это хорошая девочка, ее сестра-близняшка (с которой познакомились, когда приходили именно в этот самый дом за яблоками), их старшая Ольга, с которой пусть и не знакома, но много слышала, да и про Настеньку много рассказывала... И ты конечно злишься, не веришь, думаешь: как же так? или: но почему не? С другой стороны, всё могло быть еще хуже.
В этой истории было слишком много жара и чересчур много холода, а потому, я подумала, что хоть они о Рэй, но посвящу эти стихи Леночке. Ведь уже даже не хотела дописывать (несмотря на 10 или 12 разных окончаний)...
Ведь ты-то знаешь, каково это – когда всё в огне, а уж тем более – как изо всех сил стараться спасти дорогого человека... А еще умеешь умирать среди снежной зимы и раздирающего пламени, когда всё вокруг рушится... И ты бы обязательно мне рассказала. Но не можешь.
Не просила я вечности
Но грустно тебя оставив уйти...
По жесткому снегу, ветрам будет скитаться моя душа?
Как эгоистично – решить тебя спасти
И не дать умереть надежде, сиянью, твоим глазам...
Круговерть пламени, боли, последний миг,
А потом только иней коснется холодных ресниц
И в зрачке, не тая, снежинка лежит,
На остывших губах: «Прости».
Нда...
И приплюсую все эти варианты, не слишком складные, но кому хочется пусть прочтет.
На этом всё. Если кто-то вам скажет, что время лечит, то не верьте. Оно лечит не то, не так, и не там. Хотя мне сейчас стало чуточку легче...